Как — то на весенней утиной охоте пришел к лагерному костерку, до того продравшись метров 500 по густому камышу чакана. Присел, смотрю: в компании прибыло.
— Знакомые — пояснили мне, — только подъехали.
Познакомились. Мне протягивают горячую сосиску с костра. Взял, вкушаю. Тут один из новеньких протягивает бумажку.
— Не боишься есть?
— Вроде свежая.
— Да ты читай, читай.
Читаю: такой то — такой то болен СПИДом, результаты анализов и пр.
— Не боишься заразиться?
Все замерли. Понял: кого-то уже угостили и дали почитать диагноз угощающего, выжидают как себя поведу.
— Паш, — обратился я к местному пареньку-проводнику. — У тебя патроны остались?
— Нет.
— Тогда будь добр, устал я, возьми мое ружье, отведи товарища к речке, нечего заразу разносить.
— Понял, дядька Вован.
Посмеялись. Угостили второй горячей сосиской. Шутник оправдывался, справку, мол, написал для старшины — гаишника. Чем-то ему не понравился в первый раз, как познакомились на дороге, так потом из вредности — каждый день утром у дома на перекрестке останавливал, пока в права справку не вложил. С тех пор — как бабка отговорила.
Так и повелось в нашей компании, когда кто-нибудь сильно доставал, делал что-нибудь не так посылали: «К речке…», а за мной закрепилось прозвище «дядька Вован».