Ерик в октябре
Начало октября радовало хорошей погодой: сухо, безветренно и плюсовая температура ночью. Нарастающее желание поохотиться на утку подкрепилось сообщением приятеля: «Пошла перелетка. Вчера выбрался на пробу, утки столько, хоть прикладом отбивайся».
На следующий день мы уже «катили» на вечернюю зорьку к нашему излюбленному месту — длинному, но узкому ерику, густо поросшему по берегам терном и прочим кустарником и укрытым вдоль уреза воды тополиной «крышей». Двое моих приятелей (Василий и Геннадий) разместились впереди, а я — на заднем сиденье легкового авто, коротал дорогу вместе с охотничьим псом Василия -шустрым пятнистым вислоухим Ричи.
- Мужики, — спохватился я, — лодку то мы не взяли! Как будем птицу доставать?
- Шарик отработает, — откликнулся Гена. — Даром что ль, все лето на пайке.
Впереди — справа от проселка показались темные заросли терна обозначавшие внешнюю границу водоема. Вася с Ричи встал на номер метрах в ста пятидесяти слева от меня, между нами расположился Гена. Справа от меня метрах в пятнадцати вода заканчивалась: ерик высох, но тянулся дальше. Вот здесь — вдоль ерика мы и поджидали пролет подтянувшейся с севера утки.
Место пролета уток
Начало смеркаться. Несколько раз, поводив стволом ружья, проверил: видно ли мушку? Выяснилось, что на фоне кустарника другого берега и ряски на воде стрелять бесполезно — ничего не видно, целится можно только на фоне неба. Вот слева отстрелялся Вася, потом Геннадий. Утиная стайка от них шла на меня, но высоко. Все таки не удержался, потянул курки. Как и ожидал: не попал.
- Высоко шли, — прокомментировал Гена.
- Все равно утку надо стрелять, — откликнулся я. — Гонять ее надо, чтоб на верный выстрел налетела.
Несколько хороших стаек пернатых мелькнуло над противоположными деревьями. Но я только проводил их стволом, хотя Гена попытался их достать. Вновь выстрел с стороны Васи, потом всплеск и бултыхание собачьих лап. «Ричи включился в работу» — отметил я про себя и вскинул ружье на нарастающий шелест крыльев.
Выстрелить не успел, вынырнувшая справа из-за деревьев пара крякв пронеслась буквально метрах в пяти передо мной и стала неразличима на фоне темного противоположного берега. Зато слева в верху в просвете между деревьями метрах в тридцати появилась другая пара, суматошно забиравшая ввысь после шумового приветствия Гены. Первым выстрелом снял ведомую утку (должен быть селезень), потом, проводив стволами полет летевшей первой, сбил и ее. Рядом метрах в пяти с шумным шлепком передо мной шмякнулась о воду сбитая утка. Вторая упала в кусты уже на сухом месте.
- С почином! — отозвался Гена. — А я промазал.
Ответить не успел, снова пошла перелетка. Уже добыв трофей, я стал бережнее относиться к пролетающей птице и выстелил только наверняка по летящей второй утке. Вновь со звучным шлепком селезень (на этот раз точно селезень) упал в воду передо мной.
Можно было бы поохотиться еще, но на противоположном берегу ерика засветил фонарик, затрещали кусты. Все это сопровождалось нелицеприятными высказываниями в адрес Ричи — сквозь бурелом продирался Вася. Я разломил ружье, достал патроны, поинтересовался: «Вася, ты что там ищешь?».
- За уткой лезу. Ричи сразу не доплыл, а теперь отказывается подбирать.
- Опять Ричи капризничает, — прокомментировал подошедший Гена. — Не хочет гадский Шарик в грязь лезть!
Действительно, метра на полтора от уреза воды была грязь. Да какая! Мало того, что испачкавшись, дня два не отмоешься. Так ведь наступишь на казалось бы сухую твердую землю, и провалишься по колено (дальше погружаться никто не решался — нога уходила все глубже). Утка то вот она — рядом, но не взять!
Мои рассуждения оборвал отборный мат — это Вася по колено провалился в грязь и, завалившись на бок, вытаскивал из трясины ногу. Но сбитую утку все же успел захватить (в отличии от Ричи).
Стали подбирать сбитую мною дичь. Утку, которая упала на сухое, Гена нашел сразу (стоя на месте я направлял его поиски — ведь сместись хоть на метр и сам потеряешь ориентир). Остались еще две — в воде прямо передо мной. Ричи упорно отказывался доставать птицу. Убегал от хозяина, поскуливал, кружил вокруг, в общем всем своим видом показывал, что в грязь не полезет: единственно — лапой у виска не крутил: «Хозяин ты что, в своем уме? Это же трясина, грязь! Утки — не наши! Тебе это надо?»
Трофейный октябрьский селезень
До одной утки мои приятели все же добрались с противоположного берега, проложив по грязи гать. Вторую я достал с помощью палки и веревки.
Около машины сложили ружья, наскоро отскребли грязь. Настроение было приподнятое — поохотились славно: настрелялись, пустыми не возвращаемся. Только Ричи безуспешно тыкался влажным носом мне в ладони: «Обещал после охоты конфетку. Ну же, давай!». Я достал из кармана привезенные из дома конфеты и демонстративно вручил их приятелям.
- Теперь понял, Шарик, что конфеты — тому, кто пашет? Вот так-то Ричи. В следующий раз реабилитируйся!
